Падение - Страница 18

— Хорошая пара, — сказал мужчина, поглаживая волосы девушки. — Хорошая вещь. Ленна — хороший мате.

Девушка не могла не улыбнуться, гордясь собой. Ленне захотелось поцеловать такое открытое и довольное лицо Рона. Теперь, когда мужчина был гладко выбрит и аккуратно причёсан, Ленне было видно любое выражение его лица. Такое открытое и искреннее! Несомненно, бритым он нравился ей больше, хоть и выглядел непривычно.

Рон слегка вздрогнул и смущённо уставился на неё, и Ленна сообразила, что он не знает, что такое поцелуй.

«Хм… Ещё одна тема для изучения!»

Через минуту мужчина повернулся и потянулся к ней сам. Хихикая, Ленна наклонилась и снова поцеловала его.

— Хорошо, — снова пробормотал он.

Она не могла не согласиться.

Часть 5

Однажды ночью Ленне пришлось помогать Маре — нынешняя пара Тамена родила мертворождённого ребёнка.

Женщину звали Джин, она никогда не была дружелюбна с Ленной. Она всегда разговаривала грубо, смотрела с превосходством, даже когда Ленна стала парой Рона, а Рон был способен бросить вызов альфе племени.

Джин была уже беременна, когда Ленна прибыла на планету, но срок был явно менее семи месяцев. Когда начались схватки, Ленна знала, что для родов ещё слишком рано, остальные женщины тоже это понимали.

Но никто не был взволнован или расстроен. Прежде чем ребёнок появился, Джин долгое время мучилась, и общее настроение в пещере было просто усталым, не более того. Было далеко после полуночи, когда Ленна, наконец, смогла лечь в постель, дрожа от напряжения и душевной боли. Девушка глубоко расстроилась, что все жители пещеры только что спокойно проспали трагедию. Все женщины, даже всегда внимательная Мара, прошли этот процесс, как нечто естественное, ничего не значащее. У Кроо было мало детей. В настоящее время было только двое деток в возрасте до трёх лет и пара подростков. Мёртвый ребёнок должен быть потерей. Личное горе Тамена и Джины и трагедия для племени в целом. Но Ленна была единственная искренне огорчённая. Ей не приходилось раньше проявлять материнский инстинкт. Она ещё не задумывалась обзаводиться своими детьми. Но девушка никогда не хотела снова пережить то, что произошло сегодня вечером.

Ленна судорожно дрожала, заползая под одеяло к Рону. Он спал, как все остальные, но проснулся, когда она перелезла через него, чтобы попасть на своё место.

— Ленна, — пробормотал он, натягивая на них шкуру.

Он казался таким тёплым, сонным и родным, что в ней что-то лопнуло. Она прижалась к нему, задыхаясь от рыданий, и отчаянно пытаясь не плакать. Даже Джин не плакала из-за потери ребёнка! У Ленны тем более не было причин.

Рон вопросительно мурлыкнул и уткнулся ей в лицо. Это только заставило её раскиснуть ещё сильнее. Рон, приподнявшись над ней, попытался разглядеть её в темноте.

— Ленна больно? — эта мысль, должно быть, подтолкнула его к срочной необходимости: мужчина откинул одеяло и начал осматривать её тело, очевидно, пытаясь обнаружить рану или болезнь. Ленна оттолкнула исследовавшие её руки, сдерживая непрошенные слёзы.

— Ленна не болит.

Рон расслабился, но снова прижался лицом к её лицу, где по щекам струились слёзы. Девушка хотела объяснить ему своё состояние, потому что Рон искренне за неё переживал, но поняла, что не знает слов на их языке, обозначающих грусть или печаль. Ленна была с ними больше двух месяцев и ни разу не слышала подобного. Её обеспокоило, что никто всё это время не использовал слово «печаль». В этом было что-то нечеловеческое. Рон всё ещё обнюхивал её, и это заставляло Ленну чувствовать себя ещё хуже. Она мягко оттолкнула его и повернулась на бок, спиной к нему.

— Ленна спать.

Если её маленькая эгоистичная часть и хотела, чтобы Рон был обеспокоен и продолжал расспрашивать, она должна была быть разочарована, когда мужчина расслабился позади неё и пробормотал:

— Ленна спать, — Рон погладил её волосы несколько раз. — Ленна хорошая.

Ленна не была хорошей. Ей было пакостно и больно на душе, до тошноты и оцепенения. Но очевидно, в этой пещере никого больше не затронула эта трагедия.

* * *

На следующее утро девушка всё ещё чувствовала себя больной и грустной — тем более что все встали и пошли по своим делам, как будто накануне ничего необычного не произошло.

После завтрака Ленна нашла Дэша, отчаянно нуждаясь в том, чтобы поговорить с кем-то, кто мог бы понять, как она себя чувствует. Парень вычищал съедобные корни, собранные накануне, чтобы их можно было добавить в зимнюю кладовую племени, он поднял голову, когда Ленна села рядом с ним.

— Неужели ни у кого из этого племени нет сердца? — спросила Ленна без предисловия или объяснений. И Дэш сразу понял, о чём речь.

— Большинство детей умирают здесь либо от выкидыша, либо в младенческом возрасте. Жители племени не привязываются к ним, как привыкли к тому мы. Кроо не позволяют себе привязываться — пока у ребёнка не появится хорошего шанса на выживание.

— Я понимаю, почему племя не поступает так, как будто дети — это центр Вселенной, но ведь они даже не расстроились! Это неестественно!

— Неестественно? Они не ведут себя так, как привыкли мы, но откуда вы знаете, как они действительно чувствуют себя внутри?

Слова застали Ленну врасплох, и ей пришлось кивнуть в знак признательности. Нечестно судить о Кроо по её стандартам. В конце концов, она вообще не знала их. Более мягким тоном Ленна спросила:

— Ты видел их печаль, когда умирает взрослый?

— Да. Они скорбят. Но им нужно продолжать держаться, иначе они не выживут, — взглянул на неё сочувственно Дэш. — Мы не выживем. Теперь вы — одна из них.